Статс-секретарь – замминистра финансов Алексей Сазанов рассказал в интервью Reuter’s о мерах поддержки пострадавших отраслей экономики, налоговом маневре в нефтяной отрасли и результатах введения НДД

АНТИКРИЗИСНЫЕ МЕРЫ

У нас две основные и самые дорогостоящие налоговые меры. Первая - это снижение страховых взносов для МСП, по этому году мы ожидаем выпадающие доходы порядка 350 миллиардов рублей и по следующему году порядка 500 миллиардов рублей. Вторая - предоставление отсрочек по уплате налогов (за исключением НДС) за I и II кварталы этого года для МСП пострадавших отраслей и возможность для них, а также некоммерческих и религиозных организаций, не выплачивать налоги за II квартал. В совокупности отсрочки и рассрочки за I и II кварталы будут стоить бюджету более 185 миллиардов рублей - это деньги, которые мы по факту недополучим в этом году. Из них порядка 95 миллиардов - это налоги и страховые взносы, которые будут списаны за II квартал.

Сейчас сложно сказать, достаточно принятых мер или нет. Каждый случай уникален. Мы будем в дальнейшем анализировать обстановку. Нужно понимать, как будет стабилизироваться ситуация в экономике. Сейчас готовится общенациональный план восстановления экономики. В рамках этого плана прорабатывается целый комплекс мер поддержки - предоставление ликвидности, банковских кредитов и т.д. Он включает в себя также и налоговые меры. Надо в совокупности посмотреть, как все это воздействует на бизнес, чтобы уже принимать дальнейшие решения. 

Но нужно обязательно понимать, что у нас есть определенные ограничения - плавающий валютный курс, потенциал по сбережениям не такой, как в развитых экономиках, есть потолок заимствований, которые можно осуществлять на внутреннем рынке без их удорожания. Поэтому мы не можем включить печатный станок и просто напечатать столько денег, сколько хотелось бы. Мы ограничены в ресурсах и очень важно, чтобы они направлялись адресно тем, кто в них действительно нуждается. Поэтому пострадавшие отрасли в любом случае не останутся без внимания. Но всегда нужно соизмерять имеющиеся у нас ограниченные ресурсы и поступающие запросы. Удовлетворить все мы точно не сможем. Сейчас особенно важно расставлять приоритеты и развивать свои сильные стороны, чтобы не просто распылять накопленные резервы. 

Поддержку нужно оказывать тем отраслям, которые позволят уйти от ресурсной зависимости нашей экономики. При этом для различных отраслей нужны разные инструменты поддержки. Неправильно считать, что налоги - это единственное, что всех спасет. Есть много других инструментов, которыми надо пользоваться. Нужно развивать человеческий капитал, стимулировать предпринимательскую активность, развивать потенциал в прорывных отраслях - в сфере цифровых технологий, IT-индустрии, радиоэлектроники, фармацевтики. В части природных ресурсов надо уйти в углубляющие процессы, идти дальше по цепочке создания добавленной стоимости, по их переработке. И здесь налоговые меры в части нефтегазохимии идеально ложатся в эту концепцию. Я думаю, что налоговые стимулы, которые войдут в план восстановления экономики, будут так или иначе увязаны с этими основными направлениями, которые я озвучил.

СТРАХОВЫЕ ВЗНОСЫ

Полтриллона рублей выпадающих доходов бюджета в 2021 году за счет снижения страховых взносов для МСП - это тот потолок, на который мы сейчас способны. В сложившейся ситуации в обозримом будущем я не вижу такой возможности (распространить пониженные ставки страховых взносов на всю экономику).

НАЛОГОВАЯ НАГРУЗКА

Если говорить про компенсацию выпадающих нефтегазовых доходов бюджета, то для этих целей мы создавали ФНБ, чтобы в случае изменения конъюнктуры не увеличивать фискальную нагрузку и проходить эти периоды циклического спада нефтяных цен за счет средств фонда. Поэтому здесь нам точно не нужно увеличивать фискальную нагрузку. 

Что касается компенсации ненефтегазовых доходов, у нас сейчас достаточно низкий уровень долговой нагрузки страны, поэтому дефицит бюджета будет покрыт за счет заимствований на внутреннем рынке, и прибыли от продажи акций Сбербанка. Поэтому никаких мер по увеличению фискальной нагрузки мы в ближайшие годы абсолютно точно не планируем.

ВЫВОДЫ ИЗ КРИЗИСА

Мы точно вынесли из этого кризиса, что в жизни может случиться все, поэтому ко всему нужно быть готовыми. И если у вас есть пессимистичный прогноз, все может быть намного хуже, чем в нем предполагалось. Что бывают ситуации, в которые в нормальное время поверить просто невозможно. 

В современной истории еще никогда не происходил такой уровень экономического спада, который мы сейчас испытываем. Конечно, этот экономический спад нас закаляет. Сейчас мы нарабатываем бесценный опыт, как преодолевать падение экономики даже такого масштаба.

Если в будущем такая ситуация повторится, мы будем уже более приспособлены и будем знать, какие меры работают, а какие нет, сможем оперативнее реагировать на разворачивающиеся события. Самое важное, что теперь все будут понимать, что может быть настолько плохо и, соответственно, к этому нужно готовиться. Это самый главный урок. 

ОПЕК+

Пока май только закончился и преждевременно говорить, на каких месторождениях компании по факту сокращают добычу, а на каких нет. Здравый смысл, конечно, подсказывает, что они будут сокращать добычу на тех месторождениях, которые не имеют льгот, где их маржа минимальна. А там, где маржа максимальна, то есть на месторождениях со льготами, сокращать будут в последнюю очередь.

В консервативном сценарии мы ждем выпадающих нефтегазовых доходов в этом году до 2 триллионов рублей. За январь-май мы уже недополучили 700 миллиардов рублей нефтегазовых доходов.

НАЛОГОВЫЙ МАНЕВР В НЕФТЯНКЕ

Налоговый маневр нас полностью устраивает. Когда мы его планировали, исходили из базовой цены нефти $42-43 за баррель, по которой формируются расходные обязательства бюджета. И в этих сценариях налоговый маневр, даже с учетом демпфера, всегда был положителен для бюджета. Мы ожидали допдоходы в совокупности за период с 2019 по 2024 годы в диапазоне от 1,3 до 1,5 триллионов рублей.

Соответственно, теперь все упирается в ценовую конъюнктуру. Действительно при высоких ценах на нефть эффективность маневра снижается из-за того, что нам надо много платить нефтяным компаниям по демпферу. Она может быть близка к нулю, если цена на нефть будет стабильно выше $65 за баррель весь период 2019-2024 гг. 

Но при снижении цен на нефть, как это происходит сейчас, маневр - это мощная поддержка бюджета, когда остальные доходы резко снижаются. Например, при сохранении текущей конъюнктуры, если цена на нефть в ближайшие годы будет в диапазоне $30-40 за баррель, благодаря маневру бюджет ежегодно будет дополнительно получать 600-700 миллиардов рублей. То есть, при сохранении такой ценовой конъюнктуры в течение пяти лет, мы говорим о 3 триллионах рублей дополнительных доходов. Поэтому в те моменты, когда бюджету особенно остро нужны деньги для выполнения всех расходных обязательств, маневр и демпфер, как его часть, работают здорово.

Ни при каких обстоятельствах мы не намерены его пересматривать или отказываться от него. Демпфер работает так, как мы и задумали. С точки зрения Минфина, просто идеально.

Мы говорили о том, что при высоких ценах на нефть, когда есть дополнительные поступления в ФНБ, часть денег будем перенаправлять нефтяным компаниям, чтобы не допустить рост цен на нефтепродукты на внутреннем рынке сверх инфляции. И демпфер эффективно выполнял эту функцию. Все это видели в прошлом году - бензин за 2019 год подорожал не более чем на 2%, а зимний дизель - 4%. Это были минимальные показатели за последние несколько лет.

При снижении же цен на нефть, у нас исторически так складывалось, что цены на внутреннем рынке, как правило, оставались неизменными. Если они и снижались, то очень незначительно. То есть вся прибыль, которая формировалась, просто оседала на АЗС и нефтеперерабатывающих заводах, а для людей топливо по факту не дешевело. 

С введением демпфера эти допдоходы теперь идут в федеральный бюджет. И в тот момент, когда снижаются поступления от других источников и бюджету ресурсы нужны больше всего, увеличиваются доходы от демпфера. Что позволяет финансировать расходные обязательства бюджета, в том числе социальные. При цене нефти $40 за баррель в этом году мы ожидаем порядка 500 миллиардов рублей от маневра. Если цена будет $30 за баррель - 700 миллиардов рублей. Это в том числе даст нам возможность не сокращать утвержденные ранее расходы.

ИНВЕСТВЫЧЕТ

Надо понимать, что имея в голове только фискальные ориентиры, достаточно тяжело развивать экономику. Нужно все-таки стимулировать инвестиции в том числе. Я думаю, всем очевидно, что у нас в нефтепереработке есть огромный потенциал по дополнительным инвестициям. Достаточно посмотреть объем выхода светлых нефтепродуктов, который составляет 61%, чтобы понять, нам есть куда расти. Поэтому мы предложили инвествычет.

Если все произойдет, как мы ожидаем, дополнительные инвестиции до 2026 года включительно составят порядка 1 триллиона рублей, что позволит увеличить выход светлых нефтепродуктов за этот период на 10%. А дополнительный прирост ВВП в ценах 2019 года после завершения модернизации нефтепереработки составит порядка 270 миллиардов рублей ежегодно. Это немаленькие деньги и ради этого можно создать дополнительный стимул.

Бюджету при цене нефти $30 за баррель инвествычет будет стоить достаточно терпимые деньги - в 2021 году 23 миллиарда рублей, в 2022 году - 32 миллиарда, в 2023 - 42 миллиарда, в 2024 году - 54 миллиарда. Если цена нефти будет $40-50 за баррель, то цифры будут в полтора раза больше. Надеюсь, законопроект примут в этом году, он внесен в правительство. Мы планируем, что инвествычет заработает со следующего года.

В этом законопроекте также есть поправки по средним дистиллятам, которые пока делают мазут не подакцизным товаром и по ним нужно будет принимать дополнительные решения. Это обусловлено экономическим спадом, который сейчас есть. Мы понимаем, что сектора, которые потребляют мазут, сейчас находятся в сложной экономической ситуации и, естественно, дополнительная нагрузка в виде увеличения стоимости мазута была бы несвоевременной.

ЛЬГОТЫ ПО НДПИ

Даже сейчас на выработанном месторождении, где самая высокая себестоимость добычи, свободный денежный поток (уже после уплаты НДПИ и экспортной пошлины, но до уплаты налога на прибыль) составит порядка $7-8 за баррель. Конечно, в прошлом году цифры были намного больше - $13-15, но и сейчас доходность сохраняется на приличном уровне.

Если взять маленькое месторождение, 300 тысяч тонн добычи в год, то это $15 миллионов свободного денежного потока. По сравнению с прошлым годом в два раза меньше, конечно, тогда они получали $30 миллионов. Но, согласитесь, и это совсем не мало. Спросите кого угодно - достаточно ли $15 миллионов свободного денежного потока на жизнь. На мой взгляд, этого более чем достаточно.

Я, конечно, понимаю, что можно попросить у государства новых льгот, чтобы и в этом году доходность была на уровне $30 миллионов. Но я всегда призываю иметь совесть в таких ситуациях. Поэтому никаких новых льгот по НДПИ ни малым компаниям, ни крупным мы не планируем. Особенно с учетом текущей ситуации с бюджетом, когда поступления значительно упали, а расходы увеличиваются.

НЕФТЕСЕРВИС

Механизм поддержки нефтесервисных услуг сейчас прорабатывает Минэнерго. Мы ждем их предложений. Пока не определена сама схема, обсуждать налоговые инициативы преждевременно. Надо понять схему финансирования, на чьем балансе будут незаконченные скважины, как они будут передаваться нефтяным компаниям. Соответственно уже после этого определяться с налоговыми стимулами, которые могут понадобиться.

В любом случае это не может быть снижение текущих налогов. Если вдруг возникнет какая-то дополнительная прибыль перед продажей этих скважин, например, то можно обсуждать, как ей поделиться.

РЕЗУЛЬТАТЫ ВВЕДЕНИЯ НДД

Есть хорошая фраза: "Богатые богатеют, бедные беднеют". НДД - это наглядная демонстрация этой фразы. Посмотрев на итоги введения НДД, я могу сказать, что лично для меня это самая большая ошибка за все время работы в Минфине. Результат от введения НДД для бюджета - это 213 миллиардов рублей выпадающих доходов по 2019 году. Конечно, Минфин приложит все усилия, чтобы вернуть эти деньги.

При этом какой эффект мы получили от НДД с точки зрения развития отрасли - это отдельный интересный вопрос. Я люблю сравнивать 2017 и 2019 годы. В 2017 году, когда мы обсуждали НДД, нам говорили - это очень правильный режим, вырастут инвестиции. Мы ввели его на 10% добычи, но инвестиции не увеличились ни на рубль. У ТОП-5 нефтяных компаний абсолютно никак не изменились инвестиции, разница - ноль. А вот дивиденды за это время выросли в два раза - на 500 миллиардов рублей. Я не берусь конкретно говорить, куда пошли деньги, которые были сэкономлены на НДД, но цифры - вещь суровая.

Я неоднократно слышал, что НДД восхваляют. Говорят, что это режим в правильном направлении для развития отрасли. Может быть и так. Но давайте посмотрим, что такое 213 миллиардов рублей выпадающих доходов бюджета. Например, если будет вторая волна коронавируса, эти 213 миллиардов могли бы нам помочь простить налоги пострадавшим МСП за 2 квартала. А получилось так, что у нас их забрали, обвели вокруг пальца. Называйте это как угодно. Или, условно можно сказать, что у каждого гражданина России забрали по 1.400 рублей, потому что эти деньги не получил бюджет, из которого финансируются все расходы государства. При этом куда они пошли - непонятно.

Неоднократно звучали предложения - давайте расширим НДД на всю отрасль. Простая экстраполяция цифр говорит о том, что, если это сделать, бюджет недополучит 2 триллиона рублей. Распространение НДД на всю отрасль равносильно снижению цены на нефть в сегодняшних реалиях до $25 за баррель. Вот что такое режим НДД на всю отрасль. В таких условиях бюджет протянет года 2-3, в лучшем случае 5-7 лет. Эффективен ли НДД - не знаю, но при тех цифрах, что вижу сейчас, я в этом совсем не уверен. Давайте подождем еще пару лет.

Мы разработали законопроект, который позволит исключить выпадающие доходы в будущем, и надеемся компенсировать выпадающие доходы, которые есть сейчас. Компенсация будет постепенной, не в один год. Все зависит от ценовой конъюнктуры. Законопроект будет вывешен для обсуждения на этой неделе. Конечно, ключевое - это пересмотр понижающих коэффициентов по НДПИ по 1 и 2 категориям. Коэффициенты будут повышены. В основном там вопросы по 2 типу месторождений, на него приходится большая часть выпадающих. По отдельным категориям, по выработанным месторождениям, НДД работает хорошо. 

Мы не знали, какие месторождения перейдут на НДД по 1 и 2 группе. А они в итоге были подобраны таким образом, где бюджет потеряет больше всего. Вот и все. Компании пользуются теми параметрами, которые заложены в НДД. Они продлевали льготу, которая без этого режима для них отменилась бы автоматически. У них была льгота по НДПИ, она ограничена объемом добычи или сроком. Соответственно, на НДД были переведены те месторождения, у которых истекал срок этой льготы по НДПИ.

Проблема именно с 1 и 2 группами. По 3 и 4 группам сразу был определен список месторождений. По ним НДД работает именно так, как мы ожидали - выпадающие есть, но в том объеме, который мы прогнозировали - порядка 30-40 миллиардов рублей. И суть была в том, что рост добычи на трехлетнем горизонте компенсирует эти выпадающие, поэтому по ним делать выводы пока рано, но наша оценка выпадающих полностью совпала с фактической.

Отменить (НДД) было бы проще всего, но все же есть принцип, что налогообложение с финансового результата - более справедливое и отказываться от него было бы не совсем верно. Скорее нужно искоренять очевидные изъяны, которые в нем выявлены. Мы здесь настроены на конструктивные действия, понимая, что сама концепция в теории правильная. Надо совсем уж сильно разочароваться, чтобы отказаться от нее совсем.

ПРИОБКА

Мы внесли в правительство законопроект с предложением Минфина по льготе Приобскому месторождению. В нашей редакции законопроекта, если нефть ниже базовой, заложенной в бюджет, то вычет нулевой, если выше, то при выполнении определенных обязательств по объему добычи вычет предоставляется в полном объеме, как просили компании - 46 миллиардов рублей в год для Роснефти и 13,5 миллиардов в год для Газпромнефти. Решение за правительством.

ОБРАТНЫЙ АКЦИЗ НА СУГ

Предполагается базовая ставка 4.500 рублей/т, а с 2024 года она будет ежегодно повышаться на 1.000 рублей до 7.500 рублей. Но претендовать на обратный акциз смогут только те компании, которые будут инвестировать не менее 110 миллиардов рублей в запуск новых мощностей. Из бюджета в среднем на это пойдет в год не более 15 миллиардов до 2024 года.

По тем проектам, которые с высокой вероятностью будут реализованы, это в совокупности порядка 400 миллиардов рублей дополнительных инвестиций до 2027 года. И дополнительный ВВП после реализации всех этих инвестиций в ценах 2019 года – порядка 80 миллиардов рублей. Я считаю, это здорово. 

НАЛОГ НА ПНГ

Сейчас вопрос снят с повестки. НДПИ на попутный нефтяной газ пока ждет своего часа.

ПОСТАВКИ НЕФТИ В БЕЛОРУССИЮ

Механизм компенсации решается на высоком уровне. Он обсуждается только на 2020 год. Это будут небольшие цифры, вряд ли больше $60-70 миллионов в 2020 году.

ЭФФЕКТИВНОСТЬ ЛЬГОТ

Мы усиливаем нашу экспертизу в этом направлении. В Минфине будет создан небольшой департамент, основной функционал которого будет заключаться в оценке эффективности тех льгот, которые уже предоставлены - как они сказываются на увеличении инвестиций, ускорении экономического роста. Мы будем оценивать льготы не только в нефтянке, но и в других отраслях.

Необязательно отменять льготу, нужно привязать ее к неким целевым показателям. Льготу можно сохранить, но будет требование, к примеру - сохранить инвестиции или рабочие места. Чтобы это была улица с двусторонним движением, Минфин не привык ездить по улице с односторонним движением. Сначала надо проанализировать, как работают льготы, оценить их эффективность.

Сразу отменять льготы, которые недостаточно эффективны, тоже неправильно. Мы должны создавать понятные, долгосрочные правила игры. Если льгота введена, то просто взять и отменить ее - не совсем верно. Но обусловить эту льготу дополнительными требованиями, условиями, чтобы все-таки повысить ее эффективность для государства - это, как мне кажется, справедливо. Мы пока запускаем этот процесс, для начала нужно провести инвентаризацию, как работают действующие льготы. Для этого на конкретных проектах нужно посмотреть их экономику и эффективность. Сколько мы даем в виде льгот, сумму выпадающих мы понимаем - это более 4 триллионов в год.

В тех условиях, в которых мы сейчас оказались, надо стимулировать экономический рост, в том числе посредством новых инвестиций. Конечно, если есть какие-то льготы, было бы справедливо, чтобы они приносили пользу не только компаниям, увеличивая их свободный денежный поток, но и государству за счет перенаправления в дополнительные инвестиции.

Надо идти дальше по цепочке создания стоимости. Но у этих инвестиций отдача намного длиннее. Скважина отбивается за 2 года, а в нефтегазохимии 7-10 лет придется ждать. Мы создали уже очень много стимулов для инвестирования - сейчас вводим отрицательные акцизы по этану, по СУГам, создаем стимулы в нефтепереработке. Но все упирается в срок отдачи инвестиций: если вы привыкли, что у вас скважина отбивается за 1,5-2 года (а если очень хорошая скважина, а еще и неплохие льготы, то меньше чем за год), конечно, очень сложно сменить подходы к инвестированию и смотреть на более долгие горизонты. 

Судя по инвестициям, пока не вижу (движения в этом направлении). К увеличению дивидендных выплат они движутся очень стабильно.

При снижении цен на нефть налоговый маневр в нефтянке и демпфер - это мощная поддержка для бюджета

Сазанов Алексей Валерьевич Статс-секретарь - заместитель Министра